Доклады

Путь к живописи, как путь к себе

Степанова Д.В.

Софрино

Для меня эта тема очень личная. Она пройдена и прожита на собственном опыте. И мой опыт говорит о том, что между фразами «путь к живописи» и «путь к себе» можно поставить знак равенства.

Мой путь к себе как художнику, живописцу начался в 34 года. Несмотря на то, что всю свою сознательную жизнь я тем или иным образом была связана с изобразительным искусством. С красками я не расставалась с раннего детства. Изостудия, художественная школа, вузовское образование в области дизайна… К 34 годам за плечами было 10 лет в профессии дизайнера интерьера, много проектной графики, увлечение холодным батиком. Но вот именно живописью я перестала заниматься с момента окончания ВУЗа.

Тут напрашивается вопрос, почему? Ответ прост: я встретила не того учителя. Поначалу я, конечно, старалась. Но к третьему курсу я окончательно уверилась в собственной бездарности и перестала любить живопись.

За год до возвращения к живописи я уехала в Италию и ушла из профессии дизайнера. Мой телефон резко замолчал. Прекратилась повседневная рабочая суета. На новом месте жительства еще не появилось достаточно друзей, чтобы проводить свободное время с кем-то в компании. Да и этого самого свободного времени стало непривычно много. Так я оказалась наедине сама с собой, в зоне своего внутреннего одиночества. Именно там я встретилась со своим желанием рисовать. Рисовать не то, что нужно для проектов, а то, что хочется мне самой здесь и сейчас. Разворот в сторону себя и живописи начался с графических зарисовок углем, карандашами, сухой пастелью. Первое, что я изобразила, были крупные, изрезанные трещинами камни, с пробивающейся между ними травой. Этот рисунок оказался очень символичным, будто бы я пробивалась сама к себе. Он был сделан углем. Уголь размазывался, скатывался с бумаги, и рисунок становился едва уловимым. Словно мой внутренний художник, с недоверием высунув голову, готов был исчезнуть в любую минуту. Я положила этот незатейливый рисунок под кальку, как бы говоря: «живи, даю тебе место».

Потом пошел цвет. Все напористее и интенсивнее. В каждой новой зарисовке я встречалась с новыми гранями себя той, которую когда-то обесценила. Привычка смотреть на себя, сравнивая и обесценивая, плотно укоренилась в голове. Завышенные ожидания и стремление к некой «идеальности» очень мешали самовыражению. С каждой новой работой я училась относиться к себе-художнику бережно и с любовью. Я училась рассматривать себя с интересом и не выносить приговоров.

Однажды, я делала пленэрную зарисовку в парке. Закончила, оглядела и разочарованно подумала: «Ну надо же?! Фонтан-то кривой! Где были мои глаза?!» Рядом со мной на лавочке сидел пожилой мужчина, он тоже оглядел мою работу и воскликнул: «О! Как красиво! Фонтан танцует!» Потом он сказал еще много интересного, в том числе, что он преподаватель живописи в Римской академии художеств.

Краски и кисти не заставили себя долго ждать. На первой крупноформатной работе появилась я, сидящая спиной к зрителю. Цвета лаконичны, формы упрощены, пространство условно. Несмотря на умиротворяющий сюжет, все вместе создает сильную напряженность. Пробиваться к себе настоящей было непросто. Как черт из табакерки вдруг появлялся голос в голове: «Ну и что ты накалякала? Ну, неплохо, но не шедевр. А если не шедевр, то тогда зачем?». Но это уже не могло меня остановить, хотелось творить и становиться свободной.

Новая среда обитания помогала мне в этом. Италия возвращала мне голос. Италия возвращала мне мой темперамент. Здесь было можно быть экспрессивной и чувственной, и не стесняться этого. Так в каждой следующей работе я обнаруживала частичку своего темперамента в бескомпромиссном кричащем цвете. Линии были еще скованы, формы статичны, пространство в работах «замершим». Но оно потихоньку оттаивало, начинало двигаться, а цвет – усложнялся. Так, я, художник-живописец, постепенно высвобождалась из ограничений правильно-неправильно, можно-нельзя в сторону «можно быть странной и совсем неправильной, можно кому-то не нравиться, но зато быть настоящей. Восторг и ощущение праздника от самого соприкосновения с красками вернулись окончательно, когда я занялась абстракцией в технике жидкий акрил. Когда словно не ты создаешь картину, а краска сама по себе создает картину. Тебе остается лишь принять результат. С интересом и детским любопытством вглядываясь в причудливые формы, я искала художественный образ. Искала, чтобы подчеркнуть и проявить. А находила в итоге, свои страхи и сомнения, свою печаль от стольких лет заточения, свою радость от освобождения, свою спонтанность и желание «похулиганить» на холсте.

Так и пришлось себе разрешить брать в руки краски и кисти, уже и на родине. Не для того чтобы написать «шедевр», не для того чтобы кого-то удивить, не для того чтобы кому-то понравиться и услышать похвалу. А просто, чтобы побыть абсолютно свободной.

• тезисы на русском языке (PDF)